СТРАХИ

МОЛЬБА

Москвичке Наде Бесфамильной – Женщине, Поэту.

Я всю жизнь скитаюсь между

страхом "тьма" и чудом "свет" –

…бесфамильная надежда

и безадресный привет.

Не гармония, а скрежет,

бездорожье, а не путь…

Может быть, ещё забрезжит,

позовёт – куда-нибудь?

В Небеса взываю:

– Где ж ты?

Рук твоих сомкни кольцо!

Бесфамильная Надежда,

обрети своё Лицо! (обрати твоё Лицо!)

23 января 2010 года.

БОМЖ

Я не знаю, я не ведаю,

где брожу я, с кем беседую,

в час какой

какого дня

позовёт Господь меня.

Каждый новый день я праздную.

В нём случиться может разное.

Грязен я, оборван, вшив,

но дышу,

а значит – жив.

И не знаю, и не ведаю,

с кем я сплю и где обедаю,

на краю земли какой

обрету себе покой.

Тихо подойдут прохожие,

на меня, бомжа, похожие,

и один случайный гость

молча бросит в яму горсть.

Постоят они, подумают,

глянут в небо на звезду мою

и вздохнут, продолжив путь:

"В мире все – бомжи чуть-чуть…"

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Я покоюсь на погосте.

Приходите, гости, в гости.

Знайте: с нынешнего дня

есть прописка у меня.

30 января 2010 года.

ОН и Я

Карл был велик. Он – глыба бородатая,

он провозвестник, он и вождь, и маг.

За равенство, свободу, братство ратуя,

он битвы вёл лишь на полях бумаг.

Карл был велик.

Но я велик не менее.

Не сочинил я книгу "Капитал",

не породил ни Сталина, ни Ленина

и узников в подвалах не пытал.

Я, ночью просыпаясь от поллюции,

не помышлял о классовой борьбе,

не призывал народы к революции –

а женщину мечтал прижать к себе.

Прижал, и без уныния и лени я

налёг упругим телом на весло. –

И вот итог: народонаселение

на нашем шаре сразу возросло.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

По всем прогнозам и по многим признакам

не окажусь я в жизни не у дел,

поскольку делать дело мой удел,

а не шататься по Европе призраком.

11 февраля 2010 года.

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЖИЗНИ

ВО ВРЕМЯ КУПАНИЯ В ВАННЕ

Вике

Лежу и грею члены в тёплой ванне

и шевелю – то пальцем, то плечом.

А жизнь прошла.

Осталось доживанье.

Лежу и не жалею ни о чём.

Да, жизнь прошла, я понимаю это.

В ней было много света и тепла.

А если много и тепла, и света,

то значит – жизнь хорошею была.

А это значит: сетовать негоже,

что поступил не так, сказал не так.

…Но ведь бывало, что – мороз по коже

и что сгущался непроглядный мрак,

что жил среди поклёпа и нахрапа,

что гасла на крутом ветру свеча…

Но – слышу: дочка окликает – "папа!",

но – вижу женский профиль у плеча.

Лежим, и нам вдвоём не тесно в ванне,

и можно вместе воду потолочь. –

Такая жизнь (вернее, доживанье).

Пора кончать.

Зовёт зачем-то дочь.

17 февраля 2010 года.

"Волшебный фонарь" из альбома компьютерных рисунков

"Мир, в котором живу я и который живёт во мне".

CINEMA

Пролистываю соляр* –

прокручиваю фильм,

а в нём живут Том Сойер

и Гекльберри Финн,

герои Жюля Верна,

Балда и жадный Поп.

Там точно всё и верно

и под горой сугроб.

Там, среди улиц,

наши

начало и конец,

проходят персонажи

и мама, и отец.

Пролистываю соляр*,

слежу – за годом год.

Там нефальшивый колер

и правильный подход –

то нежный, то колючий

(там смерть, любовь и риск).

Придумал это лучший

на свете Сценарист.

Какой печальный отсвет!

Как хрупки дух и быт!

А фильм – он будет отснят,

доснят и сразу смыт.

В просторы пыльных комнат

проникнут холода.

О фильме том не вспомнят –

никто и никогда.

Нам недоступны роли

грядущей синемы,

а новые герои –

и немы, и не мы…

28 февраля 2010 года.

* Соляр – астрологический прогноз на год.

"Двор моего детства" из альбома компьютерных рисунков

"Мир, в котором живу я и который живёт во мне".

ПЕСНЯ СКИТАЛЬЦА

Всё, что надо бросить – бросим,

что не бросим – соберём:

снегопады, зори, росы,

ливень, молнию и гром,

наши долгие скитанья,

пыльный дворик, пацаньё,

Галку…

– Галка!

Таню…

– Таня!

Вику… –

как же без неё?

Всё возьмём, что приглянулось

в нашей жизни кочевой:

детство, отрочество, юность,

старость… – это для чего!

Мы возьмём с собою зрелость,

прядь растрёпанных волос,

что когда-нибудь хотелось,

что сбылось и не сбылось.

И, надёжно отоварясь

и изведав жизнь до дна,

побредём печально – в старость,

если старость суждена.

6 марта 2010 года.

Борис ПАСТЕРНАК

Этот цикл писался и переписывался

в течение более двух десятков лет

и в разных версиях входил в книжки

"Не будоражу память грёзами",

"такая тетрадь"

и "Мастера, подмастерья, подручные".

Теперь автор предлагает его в новой версии.

"Какое, милые, у нас

Тысячелетье на дворе?"

Б.Пастернак, "Про эти стихи", 1917

Проходит время мимо

под барабанный бой.

А боль – неутолима,

невыразима боль.

Мгновенья, словно мины,

идут цепочкой вех.

Не одарил нас миром

неумолимый век:

недобрые повадки,

немыслимый конец.

А над кровавой схваткой

безмолвствует Творец.

Безмолвствует – и этим

неодолим в войне,

Он вне тысячелетий

и наших судеб вне –

как камертон, настроен

на самый чистый тон.

Однажды мы раскроем

Его терзаний том.

Раскроем – и отметим,

что выжили в бою,

и в каждом междометье

прочтём про боль свою.

Любитель песни "Сулико"

жил с Музами легко и просто:

шутил легко, смещал легко

и подсыпал в кормушку просо.

Но не клевал Служитель Муз

из вседержавного корыта,

и вождь сучил сердито ус

и трубку набивал сердито.

Был листопад.

Был снегопад.

Шары голов летели в лузы.

Мудак отплясывал гопак.

Гремели пушки.

Глохли Музы.

Но неоглохшая одна

ещё шептала по-старинке,

чтоб чашу мог испить до дна

поклонник Скрябина и Рильке.

Ему ли было по плечу

одаривать бессмертьем строки!

Но, видно, Промысел высокий

не дал задуть его свечу.

Мело, мело по всей земле,

Во все пределы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела!

III

Мне нравится писать стихи,

блуждать в словесных лабиринтах,

как будто бы искать в степи

одну заветную тропинку.

Пытаюсь я проникнуть в звук.

Чуть поворачивая фразу,

я обнаруживаю вдруг

срез для гранения алмаза.

В перестановках слов и строк,

в их кажущемся беспорядке

вдруг нахожу порядок кладки –

и он внезапно нов и строг.

А впрочем – это ложный след:

терзать себя в пустой надежде. –

Стихи готовы были прежде,

чем появиться им на свет.

Стихи – не плод мирских тревог,

людских терзаний и горенья:

в один из первых дней творенья

их вместе с миром создал Бог.

Они, как воздух, как вода,

как хмель – безумствуют и бродят,

они везде, они всегда:

в мужчинах, в женщинах, в природе.

И есть на ком-то Божий знак –

и милостивый, и высокий.

Придёт однажды Пастернак

и нам подарит эти строки.

Он их возьмёт из кутерьмы,

из дыма, из навозных грядок –

возьмёт оттуда, где и мы

бездумно проходили рядом.

Он их подарит нам, как сад

даёт нектар – пахуч и сладок,

или как дарит водопад

каскад потоков, брызг и радуг.

Он их оставит на земле

как вечный зов души и тела:

"Свеча горела на столе."

И – словно вздох:

"Свеча горела..."

А я сижу, пишу стихи,

мечусь в словесных лабиринтах

и всё ищу мою тропинку

в давно исхоженной степи.

6 марта 1993 года

"Я в гроб сойду и в третий день восстану,

И, как сплавляют по реке плоты,

Ко Мне на суд, как баржи каравана,

Столетья поплывут из темноты".

Б.Пастернак,

Заключительные строки

Романа "Доктор Живаго".

Ольге Ивинской

Поздний час.

Не пьём, не балагурим.

Домочадцы спят уже давно.

Как всегда, и в этот праздник Пурим

ноготками дождь стучит в окно.

Он с листвою на ветру судачит

в ярком свете красочных реклам.

Отключился телепередатчик,

вспышками покрыв телеэкран.

Притаились потолок и стены,

заползла в углы ночная тьма...

Под "Экспромт-Фантазию" Шопена

я могу всю ночь сходить с ума.

Вечно длись, непреходящесть мига!

Будничность, попридержи свой шаг!

...Ночь,

"Экспромт-Фантазия"

и книга –

в мире

я,

Шопен

и Пастернак.

Я сердцебиение умерю,

вдаль вгляжусь, где не видать ни зги,

вслушаюсь, как шаркают за дверью

еле различимые шаги. –

Поздний гость...

А там, на поле брани,

чья-то правда и ничья вина,

снежные заносы на Урале,

голод и Гражданская война,

горе, горе и потоки крови –

целое столетье кровь и кровь!..

У героя слабое здоровье.

У героя сильная любовь.

Тихи голоса и тени шатки,

и нечётки очертанья лиц...

Он уже на лестничной площадке –

он шагнул с распахнутых страниц,

он среди вселенского пожара

одинок, растерян и раним.

Кто откроет: Тоня или Лара –

дверь ему и сердце перед ним?

Поздний час.

Не пьём, не балагурим.

Домочадцы спят уже давно.

Как всегда, и в этот праздник Пурим,

ноготками дождь стучит в окно.

Шёпот ветра...

шелест...

шорох шага...

шум листвы...

Безумствует струна!

Слышу голос Юрия Живаго.

Открываю.

Входит Пастернак.

А вокруг – чужие чьи-то лица...

пульс в висках...

и подступает тьма...

кровью наполняется аорта...

Я под звук последнего аккорда

дочитал последнюю страницу,

понимая, что сошёл с ума.

"Лейся, песня, на просторе!"

Андрей Апсолон,

советский киноактёр и поэт-песенник.

"Всё тонет в фарисействе".

Борис Пастернак, русский поэт.

Он точно время знал и место,

себя одёргивал: "Не лезь!"

Он нёс в себе своё еврейство

как неприличную болезнь.

В краю бесхлебном и бесштанном

под скрип напуганных дверей

в случайной встрече с Мандельштамом:

– Как вы могли? Ведь вы еврей!..

Не принимая фарисейства,

не шут, не трагик, не позёр,

он нёс в себе своё еврейство

как несмываемый позор.

Сверхскоростные перегрузки

в его натруженной строке.

Он – русский, более, чем русский, –

в пейзаже, духе, языке.

Под властный окрик песне:

– Лейся! –

в стране лесов, полей и рек

он нёс в себе своё еврейство

как некий первородный грех.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Мы по земле пройдём и канем.

Судьбы никто не избежит.

А над его могильным камнем

по-русски написали

жид

1987 – 16 марта 2010

ПРАВО НА ВЫБОР

Есть река в Европе Одер.

Был такой писатель Пруст.

Я люблю обилье бёдер.

Я люблю высокий бюст.

Есть в Испании Гренада,

небо чистой синевы.

Бёдра есть – ума не надо,

бюст важнее головы.

Разом густо, разом пусто –

так ведётся тыщи лет.

Нет ни бёдер и ни бюста –

подавайте интеллект.

Вот так!

16 марта 2010 года.

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

То кручина, то рутина,

то черна, а то бела –

как судьба меня крутила,

как она меня ебла!

Где-то глубь, а где-то мелко,

то полна, а то пуста.

Не сумел остаться целкой,

но и блядью я не стал.

Подмахну и – успокоюсь,

не за деньги, всё "за так".

Повторяю гордо: "Совесть!",

а друзья твердят:

– Мудак!..

13 апреля 2010 года.

МЕТАНИЯ

Из бездорожья прихожу ни с чем я,

приемлю минус,

отметаю плюс

и обижаю,

и прошу прощенья,

и сам себя простить не тороплюсь.

Взываю к Богу,

ухожу от Бога

в тот мир, где ложь, корысть и суета,

ищу дорогу,

нахожу дорогу

и убеждаюсь, что она не та.

14 апреля 2010 года.

ПРО МЯЧИК

Наша Таня горько плачет,

Уронила в речку мячик.

Тише, Танечка, не плачь,

Не утонет в речке мяч.

Агния Барто.

На берегу стоит избушка,
вокруг неё растёт лоза.
Сидит печальная старушка,
и в воду капает слеза.

Сидит старушка, горько плачет,
разглядывает молча дно.
Упал когда-то в речку мячик –
давным-давно, давным-давно.

Сидит старушка на крылечке.
Прошло немало полных лун.
Обидно ей, что в этой речке
любимый мячик утонул…

26 апреля 2010 года.

ПРО ДЕВОЧКУ, ПРО МЯЧИК

И ПРО СТЕПНОГО СИЗОГО ОРЛА

Людмиле Холманских

На тихом берегу избушка,

над крышей полная луна,

а над водой стоит старушка,

и улыбается она.

Она давно уже не плачет,

она цветёт, как вешний сад.

А было:

уронила мячик

она сто лет тому назад.

Явился белокурый мальчик

лицом любой луны ясней,

он прыгнул в воду, вынул мячик

и до утра остался с ней.

...Воспоминанье греет душу.

...Она стоит на берегу.

Я знаю песню про Катюшу

и даже спеть её могу.

6 мая 2010 года.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ МОНОЛОГ ЧАЦКОГО

(из современной трагедии Мясоблёвова "Счастье от безумия")

Болею так, болею эдак –

уже, наверно, напоследок.

Я пережил отца и мать*,

пора и честь, пожалуй, знать.

Я долго жил и много прожил,

я поделил и преумножил

вокруг себя добро и зло –

мне в жизни, кажется, везло.

Спасибо, жизнь, за жизнь за эту.

Пора, карету мне.

– Карету-у-у!..

10 мая 2010 года.

* Мои родители умерли друг за другом

с промежутком в один год. Обоим было

по 71 году. Мне уже 73… Пора, брат,

пора (правда, это уже из другого автора).

На иллюстрации первая и четвёртая страницы обложки
книги стихов "Байки старого артиллериста" – 1998 год.

БАЙКИ СИВОГО МЕРИНА

Постою, навалившись на бортик,

повздыхаю, что жизнь непроста.

Старый конь борозды не испортит,

да нужна ли коню борозда!

Борозду всё рифмую с уздою,

всё плотнее сжимаю уста.

Конь устало бредёт бороздою –

доконала коня борозда…

12 мая 2010 года.

бы…

Сбросить всё,

переодеться

только в майку и трусы

и сбежать обратно в детство

среднерусской полосы,

исходить пути-дороги

по прямой и по кривой,

исколоть, изрезать ноги

острорежущей травой,

сигануть с высокой кручи,

чтобы – страшно, чтоб на спор,

и к девчонке самой лучшей

перелезть через забор.

Ну, а если откровенно –

после стольких полных лун

и девчонка постарела,

да и сам уже не юн.

К непогоде ноют ноги,

душит кашель от простуд,

и – увы! – пути-дороги

не туда уже ведут...

16 мая 2010 года

БЛАГОДАТЬ!

       "У природы нет плохой погоды,

       Каждая погода — благодать!"

       Эльдар Рязанов.

Метель, пурга, у ног позёмка крутит,

дрожит и расползается строка,

глаза слезятся.

Тусклый столбик ртути

надёжно замер возле сорока.

Идём во мглу, сгребаем тьму горстями,

не ропщем на погоду, не ворчим.

Небезызвестный пушкинский крестьянин

не торжествует, ибо нет причин.

Рвёт ветер и ревёт, ревёт и вертит.

Вздыхаем:

мол, такая полоса…

Перемешались тверди и нетверди,

переплелись земля и небеса!

Который час? Он поздний или ранний?

Сверкнёт ли луч? Или проглянет синь?

Субтропики, песок.

В страну Израиль –

какая благодать! –

пришёл хамсин*.

27 мая 2010 года.

* хамсин (араб.) – пятьдесят. Так жители Ближ-

него и Среднего Востока называют горячий су-

ховей. По поверью, подобных дней в году насчи-

тывается ровно пятьдесят. События, описанные

М.А.Булгаковым в романе «Мастер и Маргарита»

и случившиеся 14 нисана 33 года, произошли, ес-

ли верить автору романа, в один из таких дней.

СТИХИ ИЗ НОВОЙ ПОВЕСТИ

"МОПЯ, МОВТЯ и МОТРЕЯ"

Моему коллеге и другу

Суллиману Алтури,

жителю бедуинского города Раhата,

получившему грамоту Президента

университета им.Д.Бен-Гуриона

за добросовестную работу.

Доски плоски, лежат, как полоски,

а длинные брёвна распилены ровно.

За клубами пыли и рубим, и пилим,

и строим, и рушим, и кроем по душам:

"Бáну áрца ливнóт вэлеhибанóт*" –

вот!

Мы в помыслах едины:

нам и расти, и цвесть –

покуда –

…бедуины

в стране

в еврейской

есть.

30 мая 2010 года.

* "Бáну áрца ливнóт вэлеhибанóт" (иврит) –

"Мы приехали в страну строить её и себя" –

лозунг первопроходцев.

ТИХОЕ СЧАСТЬЕ

Тихое счастье

В тарелке ложкой неспеша орудую,

жую и пережёвываю снедь,

беседую – с Христом, с женою, с Буддою:

быть иль не быть?

иметь иль не иметь?

Стараюсь жить, не торопить события,

как можно реже приходить к врачу…

Зовёт супруга:

время чаепития.

Приду к столу и ей стихи вручу!

9 июня 2010 года.

* * *

Угрюмое бесстишье и бестемье,

ленивая июньская жара,

и тащится нерасторопной тенью

за часом час с утра и до утра.

А годы, словно вспененные кони,

несутся, и свистит над ними плеть –

как на пожар, как будто от погони,

как будто надо вовремя успеть.

Бреду, бреду, а время мимо, мимо,

за томом перелистываю том,

довольствуюсь уделом пилигрима,

забредшего в дурдом…

17 июня 2010 года.

ИГРИВОЕ НАСТРОЕНИЕ

Настроение игривое,

если выспался и сыт,

а тряхну былою гривою –

только лысина блестит…

Не боюсь жары и холода,

не терплю узды и пут.

Разбегусь и прыгну молодо –

отвезут меня – в травпункт…

Всё горжусь умом и силою.

Встречу вечером в саду

молодую и красивую –

подбегу и – упаду…

Валидол ношу в кармане я,

распрямить пытаюсь стан

и пишу воспоминания:

кем я был и кем – не стал…

19 июня 2010 года.

БАБЬЕ СЧАСТЬЕ

(Чистосердечное признание)

И сказала Вите я:

– А у тебя развитие,

ну, как у пятилетнего.

Да и такого нет его.

Витя очи выпучил

и потряс наличием,

а наличье Витино... –

Такого я не видела!

И признаюсь напоследок:

с Витей мы и так, и эдак.

Ну, не шастаем по Каннам,

и развитье – на фига нам!

Ладушки-ладушки,

за печкой мы у бабушки.

Спать не может баба Хая?

Да ну, она совсем глухая!

27 июня 2010 года.

ТУМАН

Светало.

Ночью был туман,

скрывал окрестный лес, дорогу,

он подползал уже к порогу,

он заползал уже в карман.

Он знал о том, как он красив,

и упивался, что заметен,

и искренне гордился этим,

по-птичьи перья распустив.

Его несло, его несло –

несло откуда-то куда-то,

его не волновала дата –

ни год, ни месяц, ни число.

Он был надменно-невесом

и снисходительно-доступен.

Он не боялся чёрта в ступе,

и Бога не стеснялся он.

Но – рассвело.

И из-за туч,

лишь прикоснувшись к зыбким клубам

касанием совсем негрубым,

упал на землю первый луч.

Он, как горение свечи,

был робок.

Но неотвратимо –

уже весомо, грубо, зримо –

пришли горячие лучи.

И день настал –

тот самый день,

один из дней.

Отмечен датой.

Исчез откуда-то куда-то

туман.

Возникли свет и тень.

– Скажите, ночью был туман?

– Туман? Да, кажется... А, впрочем,

кто помнит то, что было ночью? –

Мечта?

Видение?

Обман?

27 июня 2010 года.

РОМАНТИКА?

"Да Вы, блин, не романтик!"

Светлана Ичер,

из переписки на сайте "Стихи.Ру".

Светлане Ичер

Я бегал в майке и трусах,

я был и чист, и непорочен,

и к женщинам тянулся очень,

и – ветер в алых парусах.

Потом

отглаживанье брюк,

причёски модная укладка –

всё так заученно и гладко:

и глаз прищур, и нежность рук.

С годами

тихая вода,

уют, карьера, вялость мысли,

и паруса совсем обвисли,

и ветер дует не туда,

и будущее всё ясней,

и утомительней усталость.

В душе романтика осталась,

да вот вопрос:

что делать с ней?

30 июня 2010 года.

ТРОПИНКА

Тропинка-тропиночка узкая,

чего про тебя сочинить?

Бреду я и семечки лузгаю,

и мысли сучу, словно нить.

Тропинка-тропиночка, вот она –

лежит от угла до угла,

зачем-то и кем-то протоптана,

кого-то куда-то вела.

Тропинка выходит из города,

её не заметишь едва ль:

ведь ею пространство распорото,

ведь ею приближена даль.

Тропинка-тропинка-тропиночка...

В её стародавние дни

ходили тут Зиночка, Ниночка

(Полиночка, Инночка, Линочка,

Ириночка, Риночка, Миночка

и Машенька, Дашенька, Сашенька

и Пашенька, Клашенька... кто ещё?) –

к кому-то спешили они.

И мне бы такую тропиночку!

Сижу себе дома сычом,

рисую картинку-картиночку

и байки строчу

ни о чём.

4 июля 2010 года.

МЕТАМОРФОЗА

Как-то в месяце июне

в ночь большого полнолунья

распустила Нюша нюни,

проявила Нюша прыть.

В ночь большого полнолунья

в знойном месяце июне

распустила Нюша нюни

и пошла баклуши бить.

Перебила все баклуши,

нет баклуш теперь у Нюши.

Нюша все свои баклуши

истребила на корню.

Ни баклуш и ни надежды.

Нюша сбросила одежды.

Ну, а сбросивши одежды,

превратилась Нюша в ню.

Все сказали:

«Это сила!

Как она наколбасила!»

А одна мадам спросила:

«Но куда девалось "ша"?

Неужели попросило

Визу – въехать в США?»

................................

От коротенького "ша"

не осталось ни шиша,

только ходит, только бродит

при честном при всём народе

во саду ли, в огороде

бесшабашная душа

ню.

6 июля 2010 года.

* * *

Темнеет всё.

Растут на солнце пятна,

дымы застлали синий небосвод.

Темнеет всё, –

и нет пути обратно,

наш путь один, и он всегда вперёд.

Нет выбора такого: либо – либо –

мы наломали слишком много дров,

и воды Мексиканского залива

черны от неизбежных катастроф.

Витийствует от имени Аллаха

занудный провозвестник-муэдзин:

одним шатры, другим топор и плаха,

неверным ров, а верным неба синь.

Грядёт чума – чума во время пира.

Черна прислуга, но черна и знать.

И незачем Уильяма Шекспира

в Венецию за мавром посылать.

Угрюм Париж, угрюма Сена тоже.

На сцене негр – модерный Жан Вальжан.

О, Господи, как много темнокожих

среди когда-то бледных парижан!

Звон золота и ассигнаций шелест

скупили (сгубили) на корню

вступивший век.

Ликуй и здравствуй, нувориш-пришелец,

хозяин всех лесов, полей и рек!

Всегда мы рады дружелюбным лицам. –

Как избежать погромов и вражды?

На Небесах

бессменный

Солженицын

Творцу твердит:

виной всему

жиды!..

7 июля 2010 года

* * *

Одесситам-средовцам

Давно в Израиле. И здесь я
живу, как в городе Одессе.
Тут море южное и порт
и множество босяцких морд.

Одесса прёт из одессита
настырней, чем вода из сита,
и очень просто встретить гения
среди народонаселения.

Они встречаются везде:
на улице, у моря, в ванной,
особенно у нас в "Среде Обетованной".

22 июля 2010 года.

ВИКЕ

по случаю её сорокалетия,

коему произойти дóлжно

12 дня

месяца августа

2010 года.

С моею морщинистой рожей

я твой нарушаю покой.

Какой же я, блин, нехороший!

Какой же я, блин, никакой!

Я даже не ведаю, я ли,

а не Карабас-Барабас...

Какие, скажи, трали-вали

могли бы случиться меж нас?

Ты в самом расцвете невеста,

тебе бы стоять под фатой,

а мне уготовано место

в степи под тяжёлой плитой.

Взлечу в поднебесную высь ли? –

скорблю у горящей свечи...

Такие печальне мысли

меня посещают в ночи.

Раннее утро 10 августа 2010 года.

* * *

…а я люблю местоименье "я".

Я это я – не Вася и не Петя.

Известно мне, что не умею петь я,

но выпеваю собственное "ля"

похожее на "ми" или на "му".

Приму мою тюрьму, мою суму,

на пьедестал чужой я не полезу

ни за народ, ни за страну и не за… –

что не моё, чужого не возьму –

пусть скажут мне, что я смурной старик.

Я знал фанфар высокомерный рык

и звон монет, и шелест ассигнаций,

и что за всем богатством не угнаться –

гоняться за богатством не привык

и никому подмёток не лизал.

Знакомо мне, как рукоплещет зал,

горят глаза восторженно во мраке…

А я люблю глаза моей собаки –

глядит, чтоб я ей зá ухом чесал.

Я это я.

А всё стихотворенье

о том, что любо мне местоименье

"я".

16 августа 2010 года.

* * *

Вот если б Бог послал мне миллион! –

за просто так, за то что я хороший,

что вышел и характером, и рожей,

и, скажем, в арифметике силён,

чтоб миллион Он положил на счёт мой

и наградил бы грамотой почётной,

и председатель что-нибудь сказал

о том, что, дескать, я такой хороший,

что вышел и характером, и рожей,

и чтобы слушал затаённый зал.

Находчив был бы я, я был бы весел.

Я грамоту в салоне бы повесил,

а миллион… раздал бы я друзьям,

сказав:

– Меня не поминайте лихом.

Я был всегда покладистым и тихим,

я был таким, что и не верю сам:

я вышел и характером, и рожей,

взгляните на меня – какой хороший!

Примите от меня сей скромный дар, –

сказал бы я, в улыбке скаля зубы.

Друзья и Бог пролили бы слезу бы…

О, Господи, как я и глуп, и стар!

Вот если б Бог послал мне миллион,

не убирал бы я с дорожек мусор,

а жил бы хорошо, не дёргал усом

и был бы в арифметике силён,

и складывал на собственном счету бы,

а не мечтал настойчиво и тупо:

"Вот если б Бог послал мне миллион…"

19 августа 2010 года.

Приведённое выше стихотворение я разместил на моей
страничке сайта "Стихи.Ру". Назавтра под ним появился
вот такой отзыв-пародия, принадлежащий поэту из То-
ронто Лиле Скляр:

Прошу тебя, Господь, не упирайся,
Прошу тебя, как истинный еврей:
Мне бабушки рассказывали майсы
О щедрости и доброте Твоей.
Нет, мне не надо ни дворца, ни злата,
Мне б курочку на праздничный бульон.
Прошу тебя, пожалуйста, по блату
К бульончику – мацы и... миллион!

Лилия Скляр 20.08.2010 07:43

Лиля, спасибо от всей души.

ДУМЫ МОИ…

"Думы мои, думы мои,

Беда мне с вами!.."

Т. Г. Шевченко, "Думы мои, думы мои...", («Кобзарь»),

перевод с украинского языка Оксаны Вонсович-Ясницкой

Смотрю назад мечтательно,

тасую нечет-чёт:

минувшее б начать с нуля,

и – пусть себе течёт!

Но всё покрылось тиною,

зарос травою путь:

оно невозвратимо и

обратно не вернуть.

Вперёд плыву угрюмо я,

не тереблю весло,

и только чувство юмора

от дум меня спасло. –

И только чувство юмора

от бед меня спасло.

20 августа 2010 года.

Виктория и Илья ВОЙТОВЕЦКИЕ. Шарж выполнен неизвестным художником
на Монмартре в Париже в 2002 году.

Пришлось, как говорится, к слову (à propos), и моя благоверная, не задумываясь, выдала стихотворный экспромт из четырёх строк. Я на миг лишился дара речи, затем обрёл его и сообщил Вике, что она, безусловно, гений (я действительно верю в это) и что она сочинила целую драму. Она не поняла, поэтому беру на себя наглость объявить себя соавтором – не стихов, а именно драмы.

Итак –

Виктория ВОЙТОВЕЦКАЯ и Илья ВОЙТОВЕЦКИЙ

ДРАМА

с прологом, одним актом и эпилогом

(акт может повторяться многократно – подряд один за другим либо с промежутками).

Действующие лица:

Мужчина

Женщина

Рассказ может вестись как от лица Женщины, так и от лица Мужчины.

ПРОЛОГ

Ж или М: Во мне кипело и рычало

Моё животное начало.

Происходит АКТ

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

ЭПИЛОГ

Ж или М: Потом парила не спеша

Моя высокая душа…

КОНЕЦ

23 августа 2010 года.

СТИХИ О КОРЫСТИ

РЕПОРТАЖ С КРЮЧКОМ В ЖАБРАХ

Небосвод голубой,

розовые всплески.

Говорю сам с собой,

дёргаясь на леске.

Предвкушенье конца

в судорогах хилых.

Заглотнул я живца,

выплюнуть не в силах.

Изгалялся жучок,

так стремился в дамки,

а попал на крючок

в качестве приманки.

Он, конечно же, мог

прошептать мне фразу,

я бы понял намёк,

я уплыл бы сразу.

Бьёт волна о причал,

ждёт рыбак улова,

а жучок промолчал,

не сказал ни слова.

Так судачу с собой

путано, невнятно,

вижу над головой,

розовые пятна.

Кровь по жабрам течёт,

плавники, как пакли,

а жучок-паучок

слизывает капли…

слизывает, слизывает,

слизывает капли…

2 сентября 2010 года.

ИЩИ-НЕ-ИЩИ

Жду ответа до 23:00 часов завтрашнего дня. Записку оставьте в дупле.

В том же, что и Дубровский Маше оставлял:)

Надежда Бесфамильная 08.09.2010 00:13

Дупло не нашёл, вероятно сгорело при пожаре.

Илья Войтовецкий 09.09.2010 18:58

Плохо искали.

Надежда Бесфамильная 09.09.2010 23:45

Из переписки на Стихире.

Наде Бесфамильной

Валяюсь в неге и тепле,

в мозгу струится вялость.

Я размышляю о дупле:

куда оно девалось?

Меня у этого дупла

Надежда трепетно ждала

и заводила глазки,

и ожидала ласки.

Уже и солнце поднялось.

Проснулся лев, проснулся лось

и муравей, и птица –

спешат воды напиться.

А я и в неге, и в тепле

лежу, мечтая о дупле,

лежу, как старый крокодил,

зарывшись головою в ил,

забыв о чувстве долга,

и от меня, от мудака,

ни шерсти и ни молока –

ну, никакого толка!

Валяюсь в неге и тепле,

в мозгу струится вялость,

и размышляю о дупле:

куда оно девалось?

Куда девалось?

Нет дупла

на всём огромном шаре.

Оно сгорело всё дотла

однажды при пожаре,

и лишь щепоточка золы –

увы! – осталась от дуплы…

11 сентября 2010 года.

ВСЁ ВИКЕ ДА ВИКЕ…

Мелькают лица, лица –

при свете,

в темноте.

Так хочется влюбиться,

да все они не те…

И вроде не уроды,

но где же та одна?

Ужель влияют годы,

живот и седина?

Ищу, блуждаю взглядом

и вслушиваюсь в тишь.

Вдруг замечаю:

рядом

спокойно ты сидишь.

И враз чужие лица

растаяли во мгле.

Да можно ли влюбиться

в другую на земле?

Да разве есть на свете,

как ты, ещё одна?

И отступают в нети

живот и седина.

Могу ворочать камни,

как самый молодой!

Но слышу:

– На фига мне

пузатый и седой?

Смолчал я, не ответил

на это ни шиша:

наверно, просто ветер

газетой прошуршал…

Post Scriptum

Правдиво всё от "a" до "z",

но – в нашем доме нет газет.

13 сентября 2010 года.

ПЕРСИДСКИЕ МОТИВЫ

Вдруг –
ни меня,
ни нас,
ни вас.
И сразу –
свет дневной погас,
и свет вечерний,
и ночной,
рассвет –
и ваш,
и наш,
и мой.
А это –
полоумный перс
направил к Красной Кнопке перст…

15 сентября 2010 года

Речка Уй

На фото речка Уй, вид на Уйский собор Святой Троицы (г.Троицк Челябинской области).

Уй (приток Тобола). Длина реки – 462 км. Падение – 474 м… Берёт начало в Башкортостане у подножья хребта Алабия… На реке расположен… город Троицк Челябинской области.

Википедия.

Есть на Урале речка Уй.

В ней не утонет даже курица.

Её, как хочешь, так рифмуй,

она всегда легко рифмуется.

Бродил я по её пескам,

рвал одуванчики пушистые,

я в речке ноги полоскал,

и ноги в детстве были чистые.

Козёл морковную ботву

щипал, порвав верёвку крепкую,

а мой дружок ловил плотву

своею старенькою кепкою.

Плотвой, резвившейся у ног,

была полна стихия водная.

Кормился каждый, кто как мог. –

Была война, пора голодная.

Мне помнится журчанье струй

у стен бревенчатого Троицка.

В названии старинном Уй

какая-то загадка кроется.

А речка… речка всё течёт,

то ширится, а то сужается,

ведёт векам спокойный счёт,

и в речке небо отражается.

22 сентября 2010 года.

ПРОКЛЯТИЯ

В этом доме (г.Свердловск, ул. М.Горького 41, кв.3) я прожил

1960-1965 гг. В углу снимка фото моей первой жены Веры

(были женаты с 1960 по 2000 гг.)

Вере

Будь проклят, дом,

будь проклята, постель,

в которой я, дрожа от нетерпенья,

казалось мне, под ангельское пенье

прижал к себе комок твоих костей.

Казалось мне, что это плоть и кровь,

не чуждые предощущенья страсти,

казалось мне, что это будет счастье

и (что за рифма пошлая!) любовь.

Казалось мне…

нет, не казалось, нет,

но я не знал, что в жилах кровь застынет,

что предстоит блужданье по пустыне,

которое продлится сорок лет,

что коль зачаты дети не в любви,

а просто так, в очередном соитье,

детьми не станут, оборвут все нити,

не обернутся, сколько ни зови.

Будь проклят дом, где не было страстей,

а только пол да потолок да стены,

и где, под подвывание гиены,

я обнял ком бесчувственных костей.

26 сентября 2010 года.

Игорю и Александру

Я заблуждался и плутал,

и в поисках пути

я двух подонков воспитал –

о, Господи, прости.

Когда разверзнется земля

и мой засыплет рот,

пусть подколодная змея

под камень мой вползёт,

но не хочу я, чтоб они

пришли на мой погост.

Быть может, кто-то из родни

придёт, чтоб кинуть горсть,

польётся из-под неба тишь

в безмолвие пустынь.

Но пусть не мой, о, Боже, сын

прочтёт по мне Кадиш*.

23 октября 2010 года.

* Кадиш (иврит) – заупокойная молитва.

ЧТОБЫ, ЧТОБЫ, ЧТОБЫ, ЧТОБ!

Вике

Бреду, смеясь и плача,

туда ли, не туда…

Пусть так или иначе,

но только – чтоб всегда:

чтобы всегда хотелось

и чтоб всегда моглось,

чтоб даже перезрелость

не пошатнула ось,

чтоб дрогнула наука

и улыбнулся рок,

чтоб под твоё "а ну-ка!"

я взял "под козырёк"…

1 октября 2010 года.

ЭКЛЕКТИКА

Эклектика

ну о чём
да вовсе ни о чём
ночь толпится за моим плечом
у соседа ржаво стонет дверь
голос просит
только не теперь
а сосед босой и неглиже
а соседу хочется
уже
с добрым выражением лица
президент зажал в углу бабца
а бабец мотая головой
знай талдычит
только не с тобой
бомж икает трудно бормоча
поминая всуе ильича
а ильич забравшись в мавзолей
льёт себе на голову елей
вождь учитель кормчий рулевой
спит во сне качая головой
гладит порыжевшие усы
а на спасской башне бьют часы
заблудился в море утлый чёлн
ночь
пишу
о чём
да ни о чём

18 октября 2010 года.

НЕМИНУЕМАЯ ВСТРЕЧА

Не соблюдаю сроки,

не запасаюсь впрок,

записываю строки,

скрываюсь между строк.

Взбираясь в гору, гору

не мыслю обойти

и понимаю: скоро

уже конец пути.

Закончится дорога,

и на исходе дня

я повстречаю Бога,

и примет Бог меня.

Усвоивший уроки,

я, молчалив и строг,

представлю Богу строки,

а Бог прочтёт меж строк.

24 октября 2010 года.

ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ТОГО, ЧТО БОГ ЕСТЬ

Говорит Адаму Бог:

– Я б тебя создать не мог,

если бы при взгляде строгом

оказался вдруг не Богом.

Появись хоть сам Левша,

а не выйдет ни шиша...

Только Бог

такое смог!..

24 октября 2010 года.

Le Mont-Saint-Michel

"Проведу хотя бы вечер

Я в аббатстве Сен Мишеля".

Надежда Бесфамильная, "Мон Сен-Мишель"

http://stihi.ru/2010/11/03/105

Наде Бесфамильной с благодарностью

То ль это явь, то ль это сон.

С волною северною споря

скалистой суши бастион

вознёсся над пучиной моря.

Я там давно бывал.

Ужель

за прожитые мною годы

средневековый Saint-Michel

ещё не поглотили воды?

С течением и вод, и лет,

чувств понапрасну не тревожа,

его застывший силуэт

становится ясней и строже.

Столетия наперечёт

он в камне сохранил и помнит

и посетителей влечёт

вглубь переходов, келий, комнат.

По жизненному виражу

среди воспоминаний прочих

ожившей памятью вхожу

я по ступенькам Ваших строчек.

4 ноября 2010 года.

ПАМЯТИ МАРКА ХАСМАНА

Я комик? Я трагик? Кто я?

Изгой я или кумир?

Хор, мне равнодушно вторя,

играет толпу и мир.

В надрыве срываю связки,

под маской кусаю рот,

по чёрной и белой краске

стекает солёный пот.

Хламиду я рву на части,

витийствую в тишине,

чтоб зритель балдел от счастья

и хлопал в ладоши мне.

В пиру не моём пируя,

глотая вино и снедь,

однажды вот тут умру я,

играя чужую смерть.

9 ноября 2010 года.

____________________________

Марк Хасман (1929, Ковно, Литва), литовский актёр. Природа наделила его коренастой фигурой и обширным "сократовским" лбом, и эта внешность на долгие десятилетия определила его амплуа "литовского Ленина". От необходимости картавить на сцене и закладывать пальцы в вырезы жилетки Марка Хасмана избавила репатриация в Израиль (1979). Он быстро освоил иврит и стал одним из ведущих драматических артистов страны.

Однажды в моноспектакле "Смерть чиновника" по А.П.Чехову Марк Хасман доиграл роль, упал и умер. Зрители долго аплодировали артисту, пока не осознали смысла случившегося. В зале оказался врач, который поднялся на сцену и предпринял экстренные меры, а прибывшая карета "Скорой помощи" доставила артиста в больницу, где врачи вывели его из состояния клинической смерти.

После курса лечения актёр вернулся на сцену и проработал в театре ещё много лет. Скончался он в 1992 году в Беэр-Шеве. Одна из улиц города носит имя Марка Хасмана.

(Продолжение последует)

Очень горько, очень странно,

от тоски кидает в дрожь:

не течёт вода из крана,

не идёт из тучи дождь.

От отсутствия озона,

откровенно говоря,

пересохли все озёра,

обмелели все моря,

не текут ручьи и реки –

без воды какая жизнь?

Приуныли человеки:

хоть помри да в гроб ложись!

Но однажды ветер дунул,

он коснулся губ и щёк

и… –

я дальше не придумал,

но придумаю ещё.

19 ноября 2010 года.

(Продолжение)

Я дальше не придумал.

Но придумаю ещё.

И.Войтовецкий, "(Продолжение последует)".

Я подумал:

да неужели я

не способен на продолжение?

Нет ли в этом какого умысла?

Замолчал я и призадумался.

А по радио,

а по радио,

население сводкой радуя,

вызывая и смех, и слёзы,

сообщили, что –

"будут грозы"!..

19 ноября 2010 года.

(Окончание)

"Пора!" – подумал человек

и смастерил себе ковчег.

19 ноября 2010 года.

(Эпилог)

Был Ной библейским персонажем,

он на земле на грешной жил,

трудился из последних жил,

да вот добра себе не нáжил.

Ной жил, не сетуя, не ноя,

и появился сын у Ноя.

Сын подрастёт когда-нибудь

и сочинит всю эту муть.

19 ноября 2010 года.

И ЕЩЁ ПРО ВОДУ

Ни к судье, ни к прачке, ни к врачу

не иду, не еду, не лечу.

Пью водичку из водопровода,

открываю-закрываю кран.

Говорят, нелётная погода,

говорят, лежит густой туман.

Ну, а я – расселся на диване,

зная твёрдо: есть водичка в кране!

PS Мой отец был Ноем наречён,

только Ной тут вовсе не при чём.

22 ноября 2010 года.

Позвольте поворчать

(старческое)

Я, отбегавший и отпрыгавший,

не объемся и не сопьюсь.

Я глотаю таблеток пригоршни

и тревожно считаю пульс.

Не листаю альбомы порно я,

не в коня, видать, этот корм.

Эй, красавицы пышноформые!

Мне уже не до пышных форм.

Доживаю я, опечаленный,

не во времени – где-то вне.

А скончаюсь я от отчаянья,

и врачи не помогут мне.

Post Scriptum

А жена говорит:

– Ну!

Сколько мну тебя, сколько гну,

но тебя же, едрёна вошь,

не сомнёшь никак, не согнёшь.

Вот такая, мол, селяви.

Поскрипи ещё, поживи...

25 ноября 2010 года.

ДУШУ РАЗДИРАЮЩЕЕ

Стихи написаны сразу после ссоры

перед предстоящим примирением.

Вике

Нет в кармане ни шиша –

вечно нищий жид.

Не лежит к тебе душа –

ой, как не лежит!

Вместе съели целый пуд

соли и дерьма.

Жизнь не пряник – хлёсткий кнут,

чёрная тюрьма.

Не блеснёт в окошке свет,

не взойдёт луна,

и окошка даже нет –

чёрная стена.

Скинешь платье неспеша –

просто срам и стыд.

Но стоит к тебе душа –

как она стоит!..

30 ноября 2010 года.

* * *

Вике

А если кроме шуток:

взахлёб, наперебой

в любое время суток

я говорю с тобой,

всегда тебе перечу

себе же на беду,

иду тебе навстречу

и от тебя бегу,

ловлю тебя в объятья

всей дрожью мышц и жил,

и не могу понять я,

как до тебя я жил.

2 декабря 2010 года.

Банальная история

– Придумай название, – попросил я.

– "Банальная история", – сказала Вика. – Все вы, поэты, такие.

Признала…

Дала красавица поэту,

а он стихи сложил про это,

оставил на бумаге вязь:

мол, это было так прекрасно

и, может статься, не угасло,

и пусть другие любят вас.

Весь мир читает эту запись,

порой испытывает зависть,

ну, а поэту хоть бы хны:

он встал с красавицы, утёрся,

напился клюквенного морса

и молча натянул штаны.

Потом сказал:

– Как это мило! –

и обмакнул перо в чернила.

2 декабря 2010 года.

ПОЗВОЛЬТЕ ПРЕДСТАВИТЬСЯ

Я не злодей, не доброхот,

не землемер, не мореход,

не Робин Гуд, не Дон Кихот –

я не,

я не.

Нет, я не Байрон, я другой

(я иудей, а Байрон гой*),

я не кумир и не изгой,

но sapiens вполне.

Я дочь люблю, пишу стихи,

я множу на земле грехи,

люблю я суп из требухи

(но знал и мор, и глад),

не филантроп, не душегуб,

не очень мудр, не слишком глуп,

с женой –

"не нежен и не груб"

(но это плагиат).

4 декабря 2010 года.

* "гой" (иврит, идиш) – в данном контексте "нееврей".

SIC TRANSIT GLORIA MUNDI

"Ты послушай, друг мой юный,

я уже на склоне лет –

слабосильный, слабоумный,

слабо пишущий поэт.

Я ещё могу казаться,

выдать проблески ума,

но ведь был я, был красавцем,

был талантливым весьма.

Был я званьями увенчан,

был любимцем воротил.

А каких любил я женщин!

А каких с ума сводил!

Всё давно накрыла Лета.

Всё – фуфло, мираж, обман.

Всё прошло, как сон, как... это –

ну... как утренний туман.

Всё сгорело, словно угли

в ненасытности огня,

только, может статься, в Гугле

ты, мой друг, найдёшь меня..."

Я листал страницы, даты

взад-вперёд за много лет

и нашёл:

да, жил когда-то

данный Имярек поэт.

Жил давно, писал давно,

и стихи его – говно.

5 декабря 2010 года.

РАЗМЫШЛЕНИЯ У ПАРАДНОГО ПОДЪЕЗДА

Я был когда-то мал и глуп.

Но всё течёт, и годы минули,

и старость подложила –

мину ли

иль просто шевеленье губ.

Да, всё течёт и изменяется:

материки, погода, нация

и траектории планет.

Вот и судьба – она изменчива,

судьба – она по сути женщина,

которой очень много лет.

Стремишься к ней, как на распятие.

Но вдруг решишься поменять её,

провозгласив:

– Иду на вы! –

на молодую и на лучшую.

Но та любовью так замучает…

Я сам попробовал – увы!

Не начинайте пререкания.

Моё признанье – не раскаянье,

я жив, я всё ещё не труп

и даже не лишён потенции.

А начал разговор с сентенции,

что был – когда-то! – мал и глуп.

6 декабря 2010 года.

ВСТУПЛЕНИЕ ИЗ ЗАТАКТА

Рахели

Вскипает балтийская пена,

над пеной плывут облака,

а грусть Фредерика Шопена

хранится в тетрадке пока.

Но в ноты записаны звуки,

их надобно только сыграть,

и девочка вскинула руки,

отбросила в сторону прядь.

Форшлаги ещё не звучали,

ещё не нажата педаль,

а девочка в самом начале –

готовится в дальнюю даль.

В движенье своём постепенном

разделит когда-нибудь пусть

она с Фредериком Шопеном

его нееврейскую грусть.

Коварная Gloria Mundi*

капризна и напряжена.

На трепетной этой секунде

в нелёгком раздумье она.

Ей выпали тяжкие муки,

сомненья сплелись в хоровод,

а девочка вскинула руки

и клавиш коснётся вот-вот.

7 декабря 2010 года.

* gloria mundi (лат.) – мирская слава.

ПРОВЕРКА НА ВШИВОСТЬ

Вике

Конь – это вам не кляча,

совсем иная стать.

Нелёгкая задача –

вдовой поэта стать.

Пусть губы онемели

и глас давно затих,

но как они умели

жениться на таких!

От зависти не взвою,

да и сомнений нет:

с такою-то вдовою

я – истинный поэт!..

7 декабря 2010 года.

СКВЕРНАЯ ИСТОРИЯ

подслушанная и записанная

в тихом олимовском* скверике.

Мы сидим и рожи корчим.

Что нам хипеш и аврал!

Тот был светочем и кормчим,

этот мусор убирал,

тот ходил по партсобраньям,

важным был и морщил лоб,

этот бегал утром ранним,

сохранить здоровье чтоб,

а теперь мы на смех курам

дружно, вместе, заодно

на скамейке дремлем, курим

и играем в домино.

Но, для виду подбоченясь,

глянем вдаль из-под руки!

А на деле мы –

никчемность,

старики.

8 декабря 2010 года.

* олим (ивр.) – репатрианты.

СЛУЧАЙ В БОЛЬНИЦЕ

Всё началось со штормового ветра и непроницаемой пыльной бури. По радио сообщили, что страдающие повышенным кровяным давлением и сердечными заболеваниями должны остерегаться.

Мне сразу показалось, что у меня поднялось давление. Принял таблетку, через полчаса замерил ещё раз, показалось, что давление всё ещё высокое, принял ещё. Так продолжалось довольно долго. Проснулся в 3:44, замерил - 75/35. Через полчаса 60/30, пульс 35. Дальше ничего не помню. Проснулся в реанимации. Диагноз: паралич сердечной мышцы и почек. Приближение клинической смерти. Диагноз поставили вчера утром.

А сегодня я уже дома. Врачи говорят, что такого не помнят, вывез лошадиный организм и, конечно, искусство врачей, сказочная техника и Викина уверенность, что выживу.

Этой ночью проснулся в палате (кстати, палата No 6!) – живой, здоровый – и сочинил стих. Так как не было под рукой ни карандаша, ни бумаги, ни очков, натыкал вслепую SMS на мобильнике и отправил Вике.

За окном лютует ветер,

буря пыльная с утра,

а в палате мне катетер

заправляет медсестра.

Я лежу, на ногти пялюсь –

что за чудо-перламутр! –

а она согнула палец –

трубку ввинчивает внутрь.

Я в глаза её таращусь:

не спеши, не уходи,

всё на свете преходящесть,

то ли будет впереди! –

и от боли корчусь малость,

но держу себя в руках.

Всё на свете поменялось –

кто кого куда и как…

14 декабря 2010 года.

АЛЬТЕРНАТИВА

Увы, ни серебра, ни злата

в подвалах у меня не счесть.

Есть у меня ума палата –

моя палата номер шесть.

15 декабря 2010 года.

СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ

Подушку под ушко,

простынку под спинку,

да лапки под грудку –

уснуть на минутку,

а, может быть, даже на час.

Сиеста у принца.

Что принцу приснится

в глубокой нирване

на мягком диване

в роскошных покоях у нас?

17 декабря 2010 года.

ПЕРВЫЙ ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ

– Наша Ева – Королева! – возвестил придворный Тролль.

– Ваша Ева королева, потому что Я – Король!

– Ты пойми, Адам, что Ева – по рожденью Королева,

ну, а ты-то кто таков – без ребра и без портков?

Вот какие роли

исполняют тролли…

28 декабря 2010 года.

НАДЕЖДА

Снимок сделан в 2002 году.

С годами становлюсь я старше,

как и назначено судьбой,

но в ногу всё ещё на марше

шагаю я с самим собой.

Пункт назначенья прост и ясен,

устойчив фронт, надёжен тыл,

я, как ни странно, сам согласен

со всем, о чём бы ни судил.

В кастрюле щи мои не скисли,

порядок в доме и уют,

да только мысли (что за мысли!)

мне спать ночами не дают.

Глядятся звёзды в сумрак синий,

в межоблачные полыньи,

а я о том и этом сыне… –

Да полно! Были ли они?

Нас развели пути-дороги –

к тому ль, к иному шалашу.

Но, Боже! Что за монологи

ночами я произношу!

Взываю я к озябшим крышам,

к скрещеньям рук, скрещеньям ног…

Как хорошо, что не услышан

никем мой странный монолог.

Бредём мы по путям-дорогам –

кто по кривой, кто по прямой.

Я верю, что услышан Богом

ночной беззвучный голос мой.

Я сам себе построил нишу

и скрылся в ней от бурь и бед.

Я в ней когда-нибудь услышу

одно простое слово – "дед",

и, повлажневший взгляд прищурив,

умру, конечно, в тот же миг,

и, может статься, что прощу их,

беспутных сыновей моих.

29 декабря 2010 года.

ФИЛОСОФСКИЕ СТРАДАНИЯ

Я был и есть, я есть и буду,

я буду есть и буду пить,

я буду здесь, я буду всюду,

поскольку не могу не быть.

Когда, закончив годы странствий,

я завершу мой бренный путь,

в межзвёздном внеземном пространстве

меня отыщет кто-нибудь.

Я, преданный иным заботам,

уняв гордыню, гонор, спесь,

услышу чей-то голос:

– Вот он! –

и сразу отзовусь:

– Я здесь!

И мне устроят званный ужин,

и будут яства на столе,

а – впрочем…

ну, кому я нужен

на грешной маленькой земле?

30 декабря 2010 года.

ЖИЗНЕННЫЕ ПЕРЕПЕТИИ

Умение смеяться над собственными пороками

яляется признаком душевного здоровья.

(Изречение).

Она любила кройку и шитье,

она крутила швейную машинку,

она умела залатать ширинку

или другое рваное шматьё.

Жила среди заплаток и прорех,

не знала ни страданий, ни утех,

ей не кружили голову мужчины,

не понимала, что такое смех

и как прекрасен первородный грех,

её лицо не тронули морщины.

Сумела выйти замуж за козла,

вертела им, как вертит хвост собакой,

обобрала и выгнала.

Однако

он на неё совсем не держит зла.

Она живёт под натиском стихий,

она умеет плакать и смеяться,

она ему поглаживает яйца,

почитывая нежные стихи.

А он готов пройти и свет, и тьму

и рвать ради неё себя на части.

Он верит в то, что наконец-то счастье

впервые заглянуло в дом к нему.

1-2 января 2011 года.

C’EST LA VIE – совсем по классику

Сирень была тогда сиреневой,

а небо было голубым,

и сам я до поры до времени

был неприлично молодым,

восток бывал утрами розовым,

а бриз солоноват и тих,

и говорили мы не прозою,

а речь сама слагалась в стих,

мы были смелыми и сильными,

и вес был вес, и рост был рост,

и были девушки красивыми,

а доступ к женщинам так прост,

о кровяном своём давлении

никто не ведал и не знал,

менял напор и направление

седьмой-восьмой-девятый вал… –

всё было, было, было.

Было ли?

Сижу я, старый и седой,

и знаю, что младенца вылили

с уже ненужною водой,

сирень пожухла, небо серое,

влюбиться больше не дано,

с надеждою, любовью, верою

уже покончено давно,

даль за окном совсем не синяя,

а жизнь – нелепый анекдот…

Но вот по улице красивая

навстречу женщина идёт!

И сердце бьётся в упоении,

и для него воскресли вновь*

и божество,

и вдохновение,

и жизнь,

и слёзы,

и любовь*.

2 января 2010 года.

* Прошу прощения за непопулярную рифму "вновь" – "любовь". Невиноватая я!..

УТРЕННЕЕ ПОСЛАНИЕ

ПО ЭЛЕКТРОННОЙ ПОЧТЕ

ЛЮБИМОЙ ЖЕНЩИНЕ

Не состоялся этим утром я.

Виновен ветер или дождь,

но ты сегодня у компьютера

напрасно время проведёшь.

Не смог, молитву сотворив мою,

я прыгнуть выше головы

и свежею моею рифмою

тебя не удивлю – увы!

Поверь мне: я трудился истово,

стучал по клавишам перстом –

вотще!

И ты не перелистывай

лист электронный за листом.

Но – проходили это место мы,

и если проявлю я прыть,

тебя испытанными средствами

сумею удовлетворить.

4 января 2011года.

Монолог свободного человека

Сам с собой веду я тары-бары,

вертятся под крышкой жернова,

подо мной струятся тротуары,

и от дум пустеет голова.

Я бреду ничем не озабочен,

впереди то крыша, то этаж.

Мусор, что навален вдоль обочин,

дополняет городской пейзаж.

Утром я хлебнул из кружки чаю,

проглотил нехитрый бутерброд.

Я давно долги не возвращаю,

да и в долг никто мне не даёт.

Не страдаю от изжог и жжений,

всё доступно сердцу и уму.

От простых моих телодвижений

женщины мне вовсе ни к чему.

Целый день толку я в ступе воду,

сидя на пригорке меж камней.

Кто там рассуждает про свободу?

Приходите вечером ко мне.

5 января 2011 года.

ЗИМНЕЕ УТРО

Январская сырость и прелость,

зелёной листвы кутерьма –

какая в Израиле прелесть,

когда наступает зима!

Лишь месяца бледный обмылок,

остаток полночных щедрот,

глядит на людей неунылых,

на жителей южных широт,

на гомон проснувшихся улиц,

на сочную спелость зари,

и юные годы вернулись –

ну, максимум семьдесят три…*

5 января 2011 года.

* 19 декабря прошедшего года автору исполнилось 74.

НАСТРОЕНИЕ

Звёзды на небе зависли,

пыль летит за воротник,

и кружатся мысли, мысли,

и покоя нет от них.

Голова погрязла в думах,

как в трясине пеший ход,

как рыбак в прибрежных дюнах,

как пловец в пучине вод.

В неуёмном этом вихре

без намёков, без примет

тишина – миры затихли,

темнота – погашен свет,

горизонт улёгся рядом,

сполз на лысину зенит,

над землёй струится ладан,

мелкий дождик моросит…

10 января 2011 года.

ПРОМЕЖУТОЧНЫЙ ИТОГ

Нет, я отнюдь не Рем, не Ромул,

не Аристотель, не Делон,

меня заботливо не тронул

мой ангел ангельским крылом.

В своих небесных сферах рея,

он, вовсе не затратив сил,

сварганил наскоро еврея

и, не обрезав, в мир пустил.

Любил я женщин (даже очень!) –

и в возрасте, и молодых,

в наставники себя не прочил,

не доносил, не бил под дых,

ходил я в море, жил в пустыне,

не гений, но и не дебил,

я в юности мечтал о сыне

и сыновьями предан был.

Я жизнью, в общем-то, доволен,

хоть унижаем был и бит,

не плакал никогда от боли,

но часто плакал от обид.

Живу я в собственной квартире –

есть стены, пол и потолок.

И вот мне семьдесят четыре,

и можно подвести итог.

Надеюсь, рано ставить точку –

ещё устойчив мой скелет,

люблю я и жену, и дочку

(ах, дочка!).

Дочке десять лет.

Мой пёс меня встречает лаем

у дома на исходе дня.

Да, я взошёл в Ерушалаим,

и ТАМ обрезали меня.

11 января 2011 года.

Примечания:

По древней еврейской традиции (ещё со времён Храма) в Иерусалим (по-еврейски "ЕрушалАим") не входят, не въезжают, в Иерусалим поднимаются, восходят. Это верно как фактически (Иерусалим построен на холмах и возвышается над окружающим ландшафтом), так и, разумеется, духовно.

Совершение обряда обрезания означает у евреев заключение союза со Всевышним.

ТРОГАЙТЕ!

"Не трогайте поэзию руками!"

Ну, как не трогать?

Непременно трогайте! –

чтоб были в ней чертополох и камни,

чтоб было много трудностей и строгости.

Посыпьте солью и заправьте перцем,

и заточите поострее лезвия,

и непременно прикоснитесь сердцем,

чтобы была Поэзией поэзия.

12 сентября 2011 года.

О ПРИРОДЕ СТИХОВ

Вике

Отменены и твёрдый знак, и "ижица",

упразднена навеки буква "ять",

но, несмотря на это, всё же пишется –

и ни уйти, ни скрыться, ни сбежать,

и наступают рифмы вместе с ритмами,

перемешались русский и иврит,

и мать-природа голосами скрытыми

из всех углов стихами говорит –

и озорными, и неугомонными,

как будто вихрем сорвана с петель.

Я слышал, это связано с гормонами.

Спешу домой.

А ты готовь постель.

12 января 2011 года.

ДОСТОЙНАЯ СТАРОСТЬ

С января 2009 года я работаю садовником в беэршевском университете им. Д.Бен-Гуриона. Об этом стихи.

В университетском саду

пребываю я, как в раю,

может быть, на самом краю,

но ведь я в раю, не в аду!

Поливаю я этот сад,

не оглядываясь назад,

где я пребывал наверху

и служил и злу, и греху.

Я вдыхаю роз аромат,

надо мною кроны шумят,

и, свои наряды надев,

бродят стайки ев – старых дев.

В университетском саду

пребываю я, как в раю,

может быть, на самом краю,

но ведь я в раю, не в аду!

14 января 2011 года.

* * *

Я столько лет живу на свете,

что я не тот

и свет не тот.

Давно друзья – и те, и эти

пересекли границу "Тойт"*,

и толща лет уже не давит –

ресурс исчерпал я вполне,

и скоро сам Малах Амавет**

свою ладонь протянет мне.

Хоть на пиру вы, хоть на тризне,

в уме вы или без ума,

любите жизнь,

и лишь о жизни

пишите.

Смерть придёт сама

и будет хвастаться уловом

в годины бедствий и разрух.

Но не разбрасывайтесь словом

произнесённым вами вслух,

чтобы на крыльях вас носила

судьба ещё немало лет.

Не забывайте: в слове сила,

когда владеет им поэт.

16 января 2011 года.

* Тойт (идиш) – смерть.

** Малах Амавет (ивр.) – Ангел Смерти.

ПОСЛЕ БАЛА

Гремел оркестр, давали бал,

летели к люстрам пробки,

какой-то гость в углу зевал

от передозировки,

хозяин бала лет под сто

ронял за фразой фразу,

и дамы разных возрастов

согласны были сразу,

выделывали пары па,

чечётку где-то били,

садилась шумная толпа

в свои автомобили,

и обходились господа

на этот раз без драки

и разъезжались – кто куда,

и лаяли собаки.

А я не гость, не князь, не царь.

Единственный нешаткий,

я тут при должности.

Швейцар,

я, подающий шапки,

стою в подъезде круглый год,

выслушиваю сплетни

и запираю на ночь вход,

и ухожу последний.

Висит луна в моём окне

и звёзд холодных стайка.

Я знаю, что тайком ко мне

придёт моя хозяйка.

Она юна и хороша,

мы утро вместе встретим.

Но попрошу: об этом – ша!

Я не любитель сплетен.

17 января 2011 года.

Помню…

На снимке дом в старом Троицке.

Друг другу дарим то вражду, то месть,

покинув дом в глубинке средне-русской.

А вот бы на завалинку присесть

и помолчать, и семечки полузгать!

Набегавшись, вернувшись со двора,

поев грибов с картошкой доотвала,

за печкой на полатях детвора

заснула враз, нырнув под одеяло.

Соседский дом – совсем недалеко,

а у соседей дойная корова.

Коричневеет в кринке молоко,

и каша в чугунке уже готова.

В углу прижался к венику ухват –

домашние немые работяги.

А вечерком заглянет в гости сват,

чтобы проведать и отведать браги.

Прополоты на грядке огурцы,

на огороде подросла картошка,

на дереве в скворечнике скворцы

галдят, они повздорили немножко.

Горит лампада, тихо льётся речь,

и так проходят мимо годы бедствий.

Я помню дом, завалинку и печь.

Была война.

Я там спасался в детстве.

19 января 2011 года.

to be!

Вике

Я шёл по жизни, словно обречённый
на пребыванье в суете сует,
а даль была то белою, то чёрной,
в ней то зияла тьма, то брезжил свет.

Бывало, что сжигал дотла мосты я,
случалось так, что возводил мосты,
я выбирал дороги непростые
и замирал при виде красоты.

Любой поступок был всегда экзамен,
а выбор дан – to be or not to be.
Но вот однажды ангел протрубил,
увидел я, какая ты,
и замер
и сжёг мосты.

24 декабря 2011 года.

ЧЁРТЕ ЧТО…

Тысячелетия упрямо

мир повторяет древний миф

о том, что Еву и Адама

сам чёрт попутал, соблазнив.

Некрепок духом, стоек телом

был наш великий праотец.

Сомнительным занявшись делом,

он Еву развратил вконец.

Нам остаётся только охать

и повторять: "Cherchez la femme!..",

а миром управляет похоть –

прекрасная! – скажу я вам.

Но вот вопрос: где взяли чёрта

в той райской сказочной стране?

...О, как пульсирует аорта!

и женщина спешит ко мне.

27 января 2011 года.

Стихи

о странностях любви

о различии вкусов

– Немедленно сотри! – потребовала Вика.

– ?

– Читатели подумают, что это про меня.

– Ты слишком самоуверенна. Полагаешь, что читатели думают только о тебе.

– О ком же им ещё думать, когда они читают твои стихи?

– О вечности. И о различии вкусов. И о странностях любви.

Немало долгих лет с тобою

одною связан я судьбой.

Я не приемлю мордобоя,

ты применяешь мордобой

Нас жизнь безжалостно носила

по буеракам налегке.

Я верил в то, что знанье – сила,

ты знала: правда в кулаке.

Крутили нас крутые горки –

проверка силе и уму,

но каждый общие разборки

решал по вкусу своему.

Сумели мы сберечь уклад свой,

не растеряв за столько лет

ни твоего рукоприкладства,

ни мой высокий интеллект.

Мы вместе извлечём уроки

из силы чувств и треска лбов.

К чему взаимные упрёки,

когда виной всему любовь?

– Ну, вот и объяснились – усмехнулась Вика. Я потёр ушибленное место.

– До свадьбы заживёт, – успокоила меня Вика.

Я залюбовался ею. Вот ведь какая: всегда найдёт подходящее слово, чтобы утешить близкого человека…

27 января 2011 года.

на необитаемом острове

Вике

Затерянный в морских просторах остров –

о нём молва правдивей всякой были,

скалистый берег и замшелый остов

разбитой шхуны (мы на ней приплыли),

бредут стада к неблизким водопоям,

взлетают птицы с каменных уступов,

на острове спокойно нам обоим,

меня накормишь черепашьим супом,

мы зачерпнём воды из водопада,

подставим плечи радужным потокам,

отныне жить мы будем так, как надо,

и станем думать только о высоком,

от зёрнышка заколосится нива,

шалаш убогий перестроим в терем,

я расскажу тебе, как ты красива,

и ты поверишь, что тебе я верен.

29 января 2011 года.

НИКОГДА…

Никогда не говори "никогда".

Принцип.

Вике

Я уже никогда не приеду,

так сказать, "к твоему шалашу",

но когда приглашаешь к обеду,

я на голос твой сразу спешу.

Он мне очень отчётливо слышен,

потому что я рядом с тобой,

потому что под общею крышей

мы повязаны общей судьбой.

И тебе, моему душеведу,

надо ведать об этом – да-да:

просто-напросто я не уеду

от тебя –

никуда,

никогда.

30 января 2011 года.

ХОЧЕТСЯ… – не хочется…

Не знаю, не помню, откуда взялось, появилось и навязчиво запомнилось вот это:

"...и, как молочница,

бела зима,

и очень хочется

сойти с ума".

Из снежной замятии

Издалека

или из памяти

пришла строка:

"...и, как молочница, бела зима, и очень хочется сойти с ума".

Густыми строчками

исписан лист,

и с заморочками

слова слились:

"...и, как молочница,

бела зима,

и очень хочется

сойти с ума".

На фоне просини

цветёт газон.

Весны ли, осени

настал сезон,

но –

"...как молочница,

бела зима,

и очень хочется

сойти с ума".

А тучки плакали

на тот пейзаж,

а Лайма Вакуле –

про вернисаж,

а, –

"...как молочница,

бела зима".

Но так не хочется

сойти с ума!

30 января 2011 года.

Моей пианистке

Рахели

Свет в окне такой неяркий,

еле видимый извне,

только чувствую: подарки

кто-то там готовит мне.

Огляжу родные стены

и, ничуть не удивясь,

вдруг услышу вальс Шопена –

с детства мой любимый вальс.

Расцелую я ручонки –

те, что вяжут эту вязь,

и взгляну в глаза девчонке,

почему-то удивясь...

31 января 2011 года.

Двадцатая соната Бетховена

Рахели

Наш век суров, жесток и бездуховен,

в нём музыка – бренчание монет.

Но вдруг в него врывается Бетховен –

на "раз-два-три" старинный минуэт.

О, этот счёт почти что нереален,

а ряд – совсем обычный соль мажор.

...Но девочка на сцене за роялем!

...Но публика, лишившаяся шор!

Я чувствую забытое волненье,

в моей душе проклюнулся росток,

и на одно короткое мгновенье

убогий век наш стал не так жесток.

31 января 2011 года.

ЗАКРЫТЬ БУДУЩУЮ КНИГУ